Корреспондент «Русской планеты» встретилась с семейной парой из Тамбова, которая прожила вместе почти 60 лет
Александр Николаевич и Тамара Борисовна Репины готовятся отметить бриллиантовую свадьбу. Он — военный штурман. Она — филолог, преподаватель литературы. Свою встречу эта пара считает судьбоносной случайностью, а крепкий брак, в котором прожито почти 60 лет — тяжелой ежедневной работой. Супруги со стажем рассказали корреспонденту «Русской планеты» о свадьбе через месяц после знакомства, роли денег и психологическом климате в семье.
«На свадьбе гуляли два дня»
Тамара Репина: Конечно, это судьба. Я — тамбовчанка. Он жил в Нижнем Новгороде, бывшем Горьком. Война опять же. Когда она началась, их, мальчишек, которым не было и 18 лет, в армию призвали. Но военком пожалел пацанов и отправил их не на передовую, а в Сибирь учиться на военных механиков. Чем, по сути, спас им жизни.
Александр Репин: Где я только не был: в Белоруссии, Украине, объездил половину Союза, за границей был — в Австрии, Венгрии. И все на колесах, на колесах. А потом нашу часть перевели в Тамбов. Мне сначала город не очень понравился после Горького. Я жил там, где Волга сходится с Окой, стрелка так называемая. Но потом подумал — родился-то я в Рязанской области, тут почти рядом. Это потом уже мы с семьей в Горький переехали. И как-то это, наверное, притягивало. Возможно, что так.
Т. Р.: Это был 1955 год. 30 октября познакомились, а третьего декабря уже поженились. Через месяц.
А. Р.: Знаете, такой клуб был — «Авангард»? Там по вечерам были танцы.
Т. Р.: А я в этот клуб пришла случайно. Мы студентки филфака почти не ходили туда. У нас в педагогическом свои вечера были, своя студенческая жизнь. У меня были какие-то кавалеры, лепились почему-то ко мне парни. Но была незабвенная моя бабушка. Я ее до сих пор вспоминаю чуть ли не каждый день. На одного ухажера посмотрела, говорит: «Зачем он тебе нужен, глянь, какой старый!» А он, и правда, старше, потому что войну прошел. Еще другой был капитан демобилизованный, летчик. Он тоже бабушке не понравился. А вот, когда Сашу она увидела, сказала: «А вот за этого выходи!». И я ее послушала. О десятилетней разнице в возрасте как-то вообще не думала. Я и не поняла, что ему 30, потом уже узнала.
А. Р.: А мне никогда и не давали моего возраста, все моложе на 10 лет давали.
Т. Р.: И вот через месяц была свадьба. Он мне туфли купил, платье. Не белое, правда. Я сама выбрала бледно-зеленый цвет. Тогда и материалов-то толком не было. Обручальных колец тоже не было, мы их уже позже купили. Но на свадьбу он подарил мне перстень с камнем. По тем временам Саша большую зарплату получал. Приезжали родственники из Горького, из Москвы. Гуляли два дня. Потом родился один сын, через год с небольшим — второй. Получили комнату. Потом уже вот в эту квартиру переехали, в которой до сих пор и живем.
«Искушения были»
Т. Р.: Я вам честно говорю, искушения были. Когда работала в медицинском училище, мне оказывал внимание один главврач. Я захожу в учительскую, а он мне все время: «Белль Фам, Тамара Борисовна, Белль Фам!» Но у меня никогда не было мысли вильнуть на сторону. И опять же благодаря бабушке. Я ее уроки очень хорошо запомнила, как-то легли они в сознание.
Был такой случай в детстве. Война закончилась. Пришел дедушка с фронта. Поболел-поболел и через три года после войны умер. А бабушка жила в селе — огород, корова, другая живность. Тянуть все это одной женщине, конечно, невозможно было. И вот через год после смерти деда приезжает председатель сельсовета. Заходит. Бабушка нас, ребятишек, на улицу выпроводила. Потом он вышел и уехал. А мне так понравилась тележка, на которой он приезжал — черная такая коляска, с откидным верхом. Машин-то тогда не было, а он все-таки председатель сельсовета. Я спрашиваю: «Бабушка, зачем он приезжал?» А она отвечает: «Да свататься». Я говорю: «Бабушка, выходи!» Длинная пауза. А потом она говорит: «Нет, Томуся, я ведь не корова в стаде». И это притом, что после войны почти все село — одни вдовы. У меня после этих бабушкиных слов будто гвоздь в голове. Чтобы я когда-нибудь на кого-то другого посмотрела — такого никогда не было.
«Когда серчать? Некогда»
Т. Р.: Очень хорошо помню наш первый серьезный конфликт. Бурь у нас не было, обижались как-то по мелочам, а вот эта ссора очень запомнилась. Нам ее устроил сынок наш первый Сережа. Ему было пять лет. Я стою у плиты, кашу мешаю. А он рядом в окно смотрит, там лошадка на улице стояла. Не успела отвернуться, а он хлоп и об батарею головой — рассечения в нескольких местах. Я его схватила и в дырявых тапочках, в халате кинулась в санчасть. Бежала на руках с ним, падала. В двух местах ему сделали шовчики, голову перебинтовали. Муж пришел: «Что это такое?» И тут меня как понесло, я первый раз рот открыла и обозвала мужа плохим словом. Он со мной месяц не разговаривал. Месяц! Я к нему и так и сяк: «Саш, я тебе какао сварила», «Саш, садись ужинать». Саша меня не слышит, не видит в упор.
Но и помирил нас тоже сын. Стоял Сережа молча, играл в своих солдатиков, а потом как начал рыдать на ровном месте. Я думала, он поранился чем-то. А он рыдает: «Папочка, да говори же ты с мамочкой! Мамочка, да говори же ты с папочкой!» И мы с мужем договорились после этого все вопросы решать только после того, как дети улягутся. С тех пор все, нас как отрезало. Так иногда, может и посерчаем. Но, чтобы бурлило, как у некоторых до безобразия, такого не было никогда. А теперь уже когда серчать? Некогда.
А. Р.: Конфликты в каждой семье есть. Надо просто уметь вовремя остановиться, удержаться, проще говоря, замолчать. Потом, конечно, надо разобраться в ситуации, но не в горячие минуты.
Т. Р.: У нас с детьми, с их семьями, со снохами очень добрые отношения. Старшие должны свой опыт умело передавать. Как в литературе говорят? Когда произведение классическое, то есть образцовое? Тогда, когда содержание совпадает с формой. И форма должна быть классической и образцовой. И мы должны с теми, кто младше, умело разговаривать. А если будем навязывать свое, кто это воспримет? Кому нравится, когда с ним начинают плохим тоном разговаривать? Так ничего не получится.
Молоток на день рождения
Т. Р.: Он знаете, что мне дарил? Однажды на день рождения принес мне молоточек такой, мясо отбивать. А до этого я все скалкой, да скалкой. Смотрю, приносит молоток. Это подарок такой был с намеком — готовь почаще и получше! Может, мне как женщине и хотелось какой-то сентиментальности, цветов, подарков. Но навязываться я не могла. Зачем? Самое главное, что помощь была. Ведь я работала руководителем — сначала замдиректора медицинского училища, потом директором. И я всегда знала, что у меня дети под присмотром. Они накормлены, ухожены.
А. Р.: Я с малолетства привык трудиться. Потому что любое воспитание начинается с труда. Еще ребенком был, а всегда любил, чтобы дома чистота была, сам подметал, сам убирал. Что-то лежит не там, подойдешь, поправишь.
Т. Р.: У нас нет какого-то четкого распределения домашних обязанностей: кто успевает, тот и делает. Вот, например, постельное белье замочу полную ванну, уйду на работу. Потом еду домой уставшая и думаю: «Ой, мне сейчас опять стирать». Прихожу, а у меня уже белье постирано, прополощенно, мне осталось только подсинить и повесить. А еще он прекрасно варит щи. А научился как? Отец у него был капитаном корабля. Корабль назывался «Гастроном», возил по Волге продукты для воинских частей. И отец его мальчишкой брал с собой. И он варил еду на всю команду на 15 человек — щи, кашу, макароны.
«Дети домой летели как бабочки на свет»
Т. Р.: Должны быть семейные традиции. И сейчас их нужно возрождать, нужно срочно за это браться. Вести просветительскую работу с будущими родителями на уровне государства, просвещать по вопросам гинекологии, подключать семейных психологов. Таких, как мы, тех, кто долго в браке живет, неужели нельзя привлечь? Можно. А сейчас все свалили только на семью. Но это однобокость. А если мать не понимает, ну совсем не понимает, молодая еще? Семья семьей, но когда объясняешь людям, многое наматывается на ус. Может быть не сразу, но все равно проявится.
Сейчас вот говорят, нельзя детей наказывать. Неправильно это. Есть люди, которые понимают слова. А есть люди, которые ничего вообще не понимают. Тогда цыганский кнут двенадцатиметровый с пуговицей на конце. Это я, конечно, утрирую, детей бить нельзя, но есть замечательная индийская пословица: «До пяти лет с ребенком как с царем, до пятнадцати — как со слугой, а с пятнадцати — как с самым близким и дорогим другом».
Многое сейчас сводится к деньгам. А что такое деньги? Это продать душу дьяволу. 250 лет назад великий Гете что говорил? Человек в своей жизни проходит 5 испытаний: деньги, вино, женщины, слава, власть. Одно из них не смог пройти, и все, человек не состоялся. А сейчас про это забыли, и оказалось, что первое место в жизни — деньги. Ну, неправильно это, все должно быть сбалансировано и в нормальных человеческих рамках.
Это такая многоплановая многоходовая работа — жить в семье. Вот повернешься в одну сторону, смотришь, там прореха. Только ее заштопаешь, в другую сторону поворачиваешься, там тоже прореха. И сегодня себя пожалел, не доделал что-то, знай, завтра в десять раз сильнее это же проявится. Если не это, то тогда что-то другое. Жалеть себя в семье никак нельзя. И только вместе. И чтобы было понимание по любому вопросу. Я вот иногда наблюдаю — отец одно, мать другое, ну это что такое? Пусть она десять раз не права, но ты ее пока поддержи, а потом с ней наедине приди к одному. Это все очень сложно.
А самое главное в семье — это психологический климат. Он зависит, конечно, от обоих, но в большей степени от женщины. Почаще улыбаться, почаще общаться, все вопросы жизненные обсуждать. У нас дети домой, где бы они ни были, летели как бабочки на свет. А потом и снохи тоже. Мне одна сноха как-то говорит: «Меня ведь мама ничему этому не учила, это я у вас, Тамара Борисовна, всему научилась».
Подробнее http://tambov.rusplt.ru/